Мемориальный комплекс на Поклонной горе "Трагедии народа"

Комплекс на «Поклонной горе» был задуман и осуществлен как Памятник Победы в Великой Отечественной войне 1941 – 1945 годов.
На протяжении многолетней работы проекты комплекса подверглись существенным изменениям. Первоначально планировавшаяся аллея огромных многометровых статуй была заменена обелиском, вознесенным перед входом в музей. Скульптурные изображения на обелиске – Ника Богиня победы и Георгий Победоносец, поражающий копьем дракона – были выполнены Зурабом Церетели. Наиболее важное и значительное из того, что возникло в процессе работы над комплексом – Храм, сооруженный на территории Поклонной горы слева от музея. С древнейших времен существовал на Руси обычай – увековечивать память о воинских победах, о павших в боях воинах, о героизме и мужестве всего народа возведением церкви или часовни.
В сооружении Храма Георгия Победоносца Зураб Церетели принимал самое непосредственное участие. Им были созданы и помещены как на внешних стенах храма, так и внутри иконы в форме монументальных бронзовых рельефов; он предложил архитектору и Патриархии новое в русской архитектуре решение самого здания: огромные проемы в куполе устремляют взоры молящихся в небо; как бы включают само небо в пространство церкви.
«Я сделал горельефы. «Фрески проснулись», – рассказывает З.Церетели. – Когда входишь внутрь Храма, создается иллюзия, что там небо. Я открыл небо, впустил в Храм лучи света, так что ты прямо контактируешь с небом, с Богом.
Это было новое слово в православной церковной архитектуре. Не все это приняли, но Святейший патриарх благословил мое решение, почувствовал, что для верующих людей очень дорог такой контакт с небом.
Храм Георгия Победоносца – памятник не только русским, но всем – армянам, грузинам, украинцам, белорусам, молдаванам и другим христианам нашей страны, сражавшимся, погибавшим и победившим в Отечественной войне.

...Серая, кажущаяся бесконечной – Церетели удивительно передал это ощущение бесконечности – вереница обнаженных мужчин, женщин, стариков и молодых; детей, отличающихся от взрослых только ростом; почти неразличимых, похожих друг на друга своими одинаково обритыми головами, одинаково изможденными нагими телами. Опущенные руки с растопыренными пальцами. Застывшие лица, невидящие, обращенные в себя глаза. Молчаливая, обреченная очередь за смертью.

Впереди – трое: мать, отец, сын-подросток. Их черед настал: мать прикрыла рукой глаза мальчика, чтобы не видел ребенок направленного на него автомата палача; отец огромной ладонью защитил его грудь... Отчаянная и безнадежная попытка родителей спасти сына, охранить, уберечь... Последнее мгновение перед гибелью, последняя страстная воля к жизни. Те, что идут следом за ними в ожидании своего смертного мига кажется, и видят и не видят ни этих трех, что впереди, ни друг друга. Каждый наедине с самим собой, со своей неумолимой судьбой.
«Трагедия народов» это горестное напоминание о всех бесчисленных казнях и расстрелах, учиненных фашистами – жестокое свидетельство, достоверная ПРАВДА во всем, вплоть до частностей, до ворохов одежды, сорванной палачами со своих жертв, утилизированной, как и их волосы Третьим Рейхом. Страшная, позорная правда истории, известная нам по Бабьем Яру!
Лежит на земле украденная палачами одежда, вещи – осиротевшие свидетели предвоенной жизни, а нагие люди, тонкие и хрупкие как молодые саженцы деревьев, темными силуэтами вонзаются в небо, возносятся ввысь.
Движется, движется в мерном ритме бесконечная череда и чем дальше, тем все условнее становятся фигуры, обобщеннее лица с едва намеченными чертами, впадинами глаз. Фигуры словно бы заваливаются назад и в конце концов переходят в камни, обломки камней; сливаются с прямоугольными гранитными стелами, на которых вырублена одна и та же надпись на разных языках народов нашего бывшего Союза: ДА БУДЕТ ПАМЯТЬ О НИХ СВЯЩЕННА, ДА СОХРАНИТСЯ ОНА НА ВЕКА.
«На всех языках – взволнованно повторяет Зураб Константинович, – и на русском, и на украинском, и на еврейском, и на среднеазиатских – на всех языках»... То прямые, то наклонившиеся, эти стелы-надгробия повторяют ритм фигур и сами предстают каменными призраками, бесплотными и монолитными, вечными как гранит. Запечатленное в камне и бронзе, навсегда остановленное мгновение перехода из жизни в смерть...

http://www.rah.ru/content/ru/home_container/section-president/section-2005-02-05-18-16-28/department-2006-12-07-16-04-05.html?printout=1


ДЛЯ ПРОСМОТРА ФОТОГРАФИЙ КЛИКНИТЕ НА УМЕНЬШЕННОЕ ИЗОБРАЖЕНИЕ